— Слушай, иди машину подгони ко входу, окей?

— Окей, — наконец, произносит брат. Достаёт из кармана ключи и поворачивается к двери.

— Всё будет хорошо, Тим! — упрямо заявляю его спине. — Никто не узнает!

— Да… — рассеянно отвечает он. — Никто, кроме нас…

Хмурюсь, провожая его взглядом. Об этом я как-то не подумал… Получается, Лапуля теперь стала свидетелем убийства? Блядь, это плохо. Очень плохо! Захочет ли она покрывать нас? Или при первом же удобном случае сдаст полиции? Нет, проверять я это не буду. Нужно как-то убедить её… перетащить на нашу сторону…

Присаживаюсь на корточки рядом с трупом. Отбрасываю эмоциональность и включаю трезвый рассудок. Беру его за похолодевшее запястье и оттаскиваю немного в сторону, чтобы мне было удобнее свернуть его в ковёр.

В этот момент позади раздаётся сдержанное «ой»…

Оборачиваюсь и вижу застывшую с тряпкой в руках Лапулю.

Заплаканные глаза мечутся по полу. Девчонка всхлипывает, переводя на меня перепуганный взгляд.

— Тихо, малышка, — встаю и подхожу к ней, загораживая спиной ужасную картину.

Изящное тело, скрытое под моим пиджаком, стрясётся словно в лихорадке.

Беру её за плечи и прижимаю к себе, утыкаясь носом в пушистые каштановые волосы.

— Всё будет хорошо, — повторяю ей тоже самое, что только что сказал Тимуру. И похер, что сам я в это не верю. Сейчас просто нужно её успокоить.

— М-м-мне с-с-страшно… — шепчет, доверчиво прижимаясь ко мне.

— Не бойся, детка, — глажу её по голове, словно ребёнка успокаивая. — Я тебя никому не отдам. И не отпущу…

Она снова всхлипывает, но отстраниться не пытается.

Я продолжаю задумчиво гладить её по спине. Нет, малышка, теперь я точно никуда не отпущу тебя. Как говорят, держи друзей близко, а свидетелей твоего преступления ещё ближе… Так близко, чтобы знать о каждом их действии. А лучше — о каждой мысли…

Глава 35

Тимур

Мы петляем по горной трассе, спускаясь по серпантину вниз. Алое зарево заходящего солнца слепит глаза.

Я сжимаю руль одеревеневшими пальцами, стараясь не думать ни о чём на свете. Вдавливаю педаль газа в пол, периодически поглядывая в боковое зеркало. Там, сзади за нами едет ещё одна тачка. Тёмный внедорожник Рината, в багажнике которого лежит… Нет, блядь, лучше не думать о том, кто там лежит, а то грудь сдавливает от ощущения безысходности.

Я в жизни много дерьма творил. Не скажу, что мне жаль этого гандона, но… мысль о том, что я лишил человека жизни не даёт думать ни о чём другом. Уверен, Ринат заслужил расплату за свои преступления. Я сделал всё правильно. Но почему тогда в горле грёбанный ком? А в грудь давит, будто её могильной плитой привалили?

Упрямо смотрю вперёд, избегая взглядов девчонки, что сидит рядом со мной на пассажирском сидении. Не знаю, о чём она думает. Ненавидит за то, что втравили её в эту сомнительную историю? Или, наоборот, благодарна за спасение? Наверное, в ней, также как и во мне самом, сейчас всего понемногу. Ебучий миксер раздирающих нутро противоречивых эмоций.

Уже минут сорок едем в гробовом молчании. Дима сел за руль тачки Рината. А я веду нашу.

Первый час после происшествия я был в шоке. В ушах звенело, а к горлу подкатывала тошнота. Ничего не соображал толком, поэтому Дима взял организацию спасения наших задниц на себя.

Было решено отогнать тачку Рината подальше от места его убийства. Дима нашёл в его пиджаке ключи от машины и проверил бортовой компьютер. Джипиэс оказался отключен — видимо, бывший владелец сам не хотел, чтобы система навигации отслеживала его перемещение.

Дима сделал пару звонков, и каким-то образом смог договориться, чтобы машину разобрали на запчасти. А вот что делать с трупом в багажнике я, хрен знает!

Сейчас мы условились отправиться на пристань.

У нашей семьи есть небольшая яхта, которая стоит на якоре. Отец с детства учил нас, как с ней управляться, поэтому мы сможем выйти в море без экипажа.

Делаю глубокий вдох и, всё же, перевожу взгляд на Лапулю.

Она кажется маленькой и хрупкой в большом пиджаке брата. Надо бы заговорить с ней, но понятия не имею, с чего начать… Всё, что мы сделали с ней… всё, что получилось в итоге — дикий пиздец! Сейчас как никогда остро ощущаю свою дурную натуру. Мне же хотелось с ней просто поиграть… А в итоге пришлось убить человека, лишь бы девчонка ему не досталась…

— Тебе холодно? — замечаю, как она жмётся в комок.

Сказать не это надо было. Но что-то более личное язык не поворачивается. Наверное, она считает меня бесчувственным гандоном, раз я игнорю её в такой сложный момент. Что ж, может, так и есть.

— Да, немного прохладно… — тихо шепчет.

Тянусь к ней рукой и дотрагиваюсь до тонких пальчиков. Совсем замёрзли. Хотя в машине тепло. Наверное, это у неё от нервов.

Прибавляю обогрев, чувствуя как на нас выдувает горячие потоки воздуха.

— Слушай, Лапу… — осекаюсь. Лучше назвать её по имени. — Аня. извини, что всё так вышло.

Блядь, чё сказал? Хрень какая-то. «Извини, что так вышло»? Извини, что я грохнул пытавшегося тебя изнасиловать мужика на твоих глазах? Херовое какое-то извинение!

— Н-н-ничего… — тихо шепчет, а сама вся дрожит. Зубами клацает от стресса. — Я… я… благодарна тебе, Тимур… — закусывает пухлые губёшки и поворачивается ко мне в полоборта. — Спасибо, что спас меня… не отдал ему…

От её неловких слов сжимающий сердце узел становится чуть слабее.

Делаю вдох полной грудью. Может, и правда, всё было не зря?

Мы оба молчим, не зная, что ещё сказать друг другу. У меня внутри буря эмоций. Глушу их как могу. Но вскоре близость Лапули затмевает все прочие мысли.

— Тут так тихо, — шепчет. — Может быть, музыку включим? Я всегда, когда мне плохо, слушаю музыку…

Врубаю радио. Переключаю радиостанции до тех пор, пока не натыкаюсь на расслабляюще романтичную мелодию. Странно, обычно я никогда такое не слушаю, а тут… что-то захотелось.

Следующий час мы с Лапулей перебрасываемся ещё несколькими фразами.

Спускаемся всё ближе к морю и уже петляем по узким улочками очередного курортного посёлка, который расположен недалеко от частной пристани.

— Так красиво, — девчонка с интересом смотрит из окна на пролетающие мимо пальмы. — Никогда не видела море вживую…

— Правда? — её искренний и немного наивный интерес внезапно кажется милым. Я понимаю, что она нифига не играет. Лапуля, и правда, никогда раньше не была в Сочи…

— Ну да… — вздыхает. — Когда мне позвонил юрист и пригласил на оглашение завещания, я подумала, что наконец-то смогу поехать к морю…

В этот момент мы как раз спускаемся вниз по холму, и перед нами открывается вид на блестящую водную гладь.

— Ох…

Лапуля выпрямляется, вглядываясь в открывающийся вид. Бескрайние водные просторы. Розовый закат прячется за облака, а крики чаек отчего-то напоминают мне о детстве.

— Нравится? — усмехаюсь.

Сам не заметил, как мне стало легче. Кажется, словно рядом с этой девчонкой все тревоги отступают…

Останавливаю тачку. Дима тоже тормозит.

Мы с Лапулей как-то странно переглядываемся, и потом выходим из машины.

Разминаю затёкшие плечи, глядя на нашу яхту.

«Ласточка» стоит на якоре на третьем причале.

Дима о чём-то говорит с охранниками. А я пропускаю вперёд Лапушку.

Она прищуривается, читая название, и удивлённо поднимает взгляд на двухэтажное судно.

— Добро пожаловать на борт, — провожу рукой по её спине.

Малышка вздрагивает, но не отстраняется.

Нам троим нужно было уединенное место, чтобы во всём разобраться. Но почему-то мысли у меня сейчас совсем не о том, как лучше скрыть собственное преступление. Навязчиво думаю лишь о том, что очень скоро мы в прямом смысле этого слова окажемся с Лапулей в «одной лодке».

Глава 36

Аня

«Ласточка» плавно покачивается на волнах. Солнце уже почти полностью скрылось за горизонт, и теперь цепляется за этот мир последними алыми лучами.